Хэммет Дэшил - Кровавая Жатва
det_hard Дэшил Хэммет Кровавая жатва Книга, которая наряду с одним лишь «Мальтийским соколом» считается каноническим образцом англоязычного «черного романса» — жанра, в чем-то предшествующего современному триллеру.
Заурядное дело частного детектива внезапно превращается в расследование запутанного убийства — в расследование, где доверять, похоже, нельзя вообще никому...
1929 ru en М. Сергеева OCR Альдебаран http://www.aldebaran.ru/ admin@aldebaran.ru FB Tools 2005-07-16 OCR Zmiy 09165B49-69D5-411A-86FB-CF20BCA114CB 1.01 v 1.0 — создание fb2 OCR Альдебаран
Dashiell Hammett Red Harvest Дэшил Хэммет
Кровавая жатва
1. Женщина в зеленом и мужчина в сером
Впервые город Отервилл назвали при мне Отравиллом в Бате, в заведении «Большой пароход». Но рыжий блатняга Хики Дьюи, от которого я это услышал, доберманов звал доброманами, так что я не удивился тому, как он вывернул название города.
Впоследствии я услышал то же самое от людей, которым правильное произношение давалось полегче. Но я долго еще держал такое название за бессмысленную игру слов — люди ведь по-разному переиначивают слова, например, из полиглотки делают Полли-глотку и так далее. Через несколько лет я попал в Отервилл и тут уж сам разобрался, что к чему.
Из автомата на вокзале я позвонил в редакцию «Геральда», попросил Дональда Уилсона и доложил о прибытии.
— Вы можете приехать ко мне домой в десять вечера? — Голос у него был живой и приятный. — Адрес: бульвар Маунтин, дом 2101. Сядете в трамвай на Бродвее, доедете до Лорел-авеню и пройдете два квартала к западу.
Я пообещал так и сделать. Потом отправился в гостиницу «Грейт Вестерн», забросил туда чемоданы и вышел взглянуть на город.
Отервилл изысканностью не отличался. Строителей его явно тянуло к украшательству. Поначалу, может быть, что-то у них и получалось.
Но потом кирпичные трубы сталеплавильных заводов, торчавшие в южной части на фоне угрюмой горы, прокоптили все вокруг желтым дымом до полного унылого единообразия. В результате получился уродливый город с населением в сорок тысяч человек, лежащий в уродливой впадине меж двух уродливых гор, сверху донизу пропитанных угольной пылью от рудников. Над всем этим расстилалось перепачканное небо, которое словно выползло из заводских труб.
Первому полицейскому, которого я увидел, не мешало бы побриться. У второго на потрепанном мундире не хватало пары пуговиц. Третий управлял движением на главном перекрестке — Бродвея и Юнион-стрит — с сигарой в зубах.
На этом я свое обследование закончил.
В девять тридцать вечера я сел на Бродвее в трамвай и начал выполнять указания, которые дал мне Дональд Уилсон. Они привели меня к угловому дому на лужайке за живой изгородью.
Горничная, открывшая дверь, сказала, что мистера Уилсона нет дома. Пока я объяснял, что у нас назначена встреча, к двери подошла стройная блондинка в чем-то зеленом шелковом, лет около тридцати. Она улыбнулась, но жестокость из ее голубых глаз не исчезла.
Я объяснился повторно.
— Мужа сейчас нет. — Она еле заметно шепелявила. — Но если вы условились, он, вероятно, скоро приедет.
Женщина провела меня наверх — в красно-коричневую комнату, выходившую окнами на Лорел-авеню. Там было много книг. Мы сели в кожаные кресла, вполоборота к каминной решетке, за которой пылал уголь, и миссис Уилсон принялась выяснять, какие у меня дела с ее мужем.
— Вы живете в Отервилле? — спросила она для начала.
— Нет. В Сан-Франциско.
— Но вы здесь не первый раз?
— Первый.
— Правда? Как вам нравится наш город?
— Я еще мало видел
